Главный победитель VII Премии МАПП «Держава мастеров — 20–21»
Компанию «Ростр» из Саранска трудно назвать простым производителем сувениров. Это полноценный научно-производственный центр, который поставил перед собой задачу возродить забытый промысел по использованию морёного дуба. О том, в какие стены упирается эта идея, рассказал основатель и руководитель «Ростр» Николай Козин.
— Как производитель — с какими проблемами вы сейчас сталкиваетесь?
— События последних месяцев, конечно, сказались. Нарушены логистика и связи. Но, тем не менее, всё выправляется. Всё-таки то, что мы 30 лет на рынке, даёт о себе знать. Опыт резких перемен уже есть. Быстро отреагировали, поэтому без больших катаклизмов для нас прошло. По заказам всё уже оживилось. У нас производство уникальное и диверсифицированное, за счёт этого удаётся справляться с подобными ситуациями. Тем более мы не сильно зависим от импортного сырья и оборудования. Хотя у других, я знаю, проблемы из-за этого возникли.
Я считаю, что «параллельный импорт» и «импортозамещение» — это не выход. Надо собраться и сделать своё. Всегда повторение чего-то, то есть импортозамещение, хуже, чем оригинал. Надо идти своим путём. Пока ещё инженеры остались нормальные. Но значительных шагов в этом направлении не делается.
— А каким вы видите этот другой путь?
— Заняться своим производством. У нас ведь всё своё было, а сейчас чего ни коснись — 85 % комплектующих окажется импортным. А наше тогда что? Только сборка? И так во всём.
В вашем конкурсе «Держава мастеров» основное требование к работам, чтобы они были отечественного производства. Так и надо к этому всем стремиться. А для этого надо поддерживать своих производителей.
— Вы получали поддержку со стороны государства?
— Поддержка вроде как идёт. Кстати, очень хорошо поддержали в пандемию, благодаря чему мы смогли сохранить коллектив. Но если говорить о грантах или кредитах, то нет. Есть льготные годовые кредиты под 3−5 %, но я ими не пользуюсь. Очень много отчётных бумаг, и требуют их с первого же месяца. Для торговли, может, и подойдут, но я занимаюсь производством, мне год понадобится, только чтобы его наладить.
Были хорошие проекты, которыми и я пользовался. Если запускаешь инновационное производство и открываются новые рабочие места, то 90 % стоимости оборудования возмещали. Это была хорошая программа. А просто кредиты, пусть и льготные — это не то, что надо производителю.
Вот я, простой производитель, честно делаю свою работу. Я считаю, что если бы все делали так свою работу, то мы все жили бы совсем по-другому.
— Над чем вы сейчас работаете?
— Последние наши разработки связаны с морёным дубом. В России его достаточно много, и не только в Мордовии. Но в общероссийском классификаторе продукции такого материала, как морёный дуб — не существует. Хотя у нас есть заключение Института проблем экологии и эволюции им. А. Н. Северцева РАН, что морёный дуб — это особый материал, промежуточное состояние дерева с уникальными физическими и химическими свойствами. По-научному морёный дуб называется «субфоссильная древесина дуба».
Мы три года упорно эту тему продвигаем, но на сегодняшний день наш энтузиазм дошёл до определенной планки, когда дальше частная инициатива идти не может. Вот сами подумайте. Дуб лежит в реках. Река — стратегический федеральный объект. Понятно, что 10 кубометров всегда оттуда вытащить можно. Но если разговор идёт о тысячах кубометров, как добывали его, допустим, в 1952 году, кто разрешит в стратегический объект лезть без бумаг. Разрешение дают только на подъём топляковой древесины.
Должны быть разработаны регламенты, определённые нормативные акты: как добывать, кому можно, сколько за это надо платить, кто даёт разрешение, кто контролирует. В 2021 году проводилось несколько ВКС с участием Минпромторга России, Минэкономразвития, Росстандарта, Рослесхоза и прочих — никто не хочет на себя это брать. «Это не наше. — А чьё? — Мы не знаем, но это не наше». У нас все протоколы есть. Ну, и на этом всё.
— Так у нас не дают разрешения на добычу морёного дуба?
— Да. Мы обсуждали, как морёный дуб ввести в хозоборот, запасов-то много. Только в одной Мордовии в двух реках Мокша и Сура — по 2 млн м³. Практически в каждой реке европейской части России вплоть до Уральских гор есть морёный дуб. Так давайте поставим его использование на промышленную основу. Тем более это экологично — не надо деревья рубить.
2022 год объявили годом народного искусства и нематериального культурного наследия народов. Вроде, хороший повод узаконить морёный дуб, но никто на эту тему не обращает внимания.
— А как вы тогда официально проводите изделия из морёного дуба?
— У меня договор с компаниями, которые занимаются подъёмом топляковой древесины. Когда поднимают морёный дуб, то связываются с нами. В накладной пишут: «Предположительно морёный дуб». От каждого бревна я отрезаю кусочек, отправляю в Институт проблем экологии и эволюции РАН, и мне дают заключение. После этого я ставлю морёный дуб на баланс в бухгалтерии и начинаю производить из него какие-то вещи. Готовое изделие мне продать проще. Я продаю сувенир, а не морёный дуб. Хотя надо продавать именно морёный дуб. Надо продавать историю, легенду. Должна быть не шкатулка из морёного дуба, а морёный дуб в виде шкатулки. Тогда это уже совсем другое.
— Значит, РАН признаёт существование морёного дуба. А изыскания его залежей не проводили?
— В Мордовии ещё в 1947 году Казанский научно-исследовательский институт проводил такие изыскания. Отчёт — листов на 300 и два альбома с картами, на которых отмечен каждый ствол и есть заключение, что в реке Мокша предположительно 2 млн кубометров морёного дуба, и в Суре столько же.
— А производители разве не заинтересованы в признании морёного дуба? Вы ведь не одни?
— Официально — мы одни. Неофициально, конечно, делают ручки ножей, кии и прочее. Но это всё кустарное производство. Так, чтобы, как мы, брать заключение учёных о характеристиках морёного дуба — больше никто так не делает.
— То есть получается, морёный дуб в России находится в полулегальном положении?
— Да-да. Я об этом и говорю. Сейчас я продаю морёный дуб как изделие, а надо продавать историю.
— Вы поднимали этот вопрос на местном уровне или на федеральном?
— И на федеральном тоже. Были на выставке «Уникальная России», которая проходила в феврале в Гостином дворе в Москве. Получили экспертное заключение: «Ваш проект содержит в себе именно уникальность как в части используемого в работе материала, субфоссильной древесины дуба, так и по форме его подачи — мозаики из отдельных кусочков. Ваш проект представляет собой совершенно новый современный взгляд на историческую традицию использования морёного дуба». И что это, не уровень? — Уровень. Сергей Миронов из «Справедливой России» приходил: «Вау-вау, вот это да. Вы готовы в Госдуме выставку сделать? — Хм, да, мы всегда готовы. Организуйте, мы приедем, покажем, расскажем…» Ну, и на этом всё.
В общем, будем так говорить, до чего поднялись, до того и поднялись. А для дальнейшего развития нужно комплексное предприятие, то есть чтоб оно и добывало, и сушило, и делало черновые заготовки, и изготавливало готовую продукцию — на такое никто не подписывается. Поэтому мы пошли немного другим путём — занимаемся просветительской работой.
Одна выставка «Сокровище реки» с 2016 года стоит на главной улице России — реке Волге — в городе Козьмодемьянске. А вторая — «Чёрный алмаз Мордовии» — здесь, в Саранске, на родине морёного дуба, в Мордовском республиканском музее изобразительных искусств им. С. Д. Эрьзи. Она бесплатная, каждому желающему даём кусочек морёного дуба. Экскурсовод рассказывает, как образуется такой дуб, как в зависимости от возраста меняется цвет, какие вещи из него делают и так далее. Там в основном прикладные вещи выставлены.
Ещё в планах выпустить книгу для семейного чтения о морёном дубе. Мы хотим возродить забытый промысел.
— Морёный дуб — не единственное сырьё, которое вы используете?
— Нашему предприятию 32 года. Мы начинали в 90-е с упаковки. Она и сейчас осталась, но мы выпускаем специфическую упаковку, которую никто больше не делает — бархатную флокированную. Вы такую наверняка видели внутри коробочек с ювелирными изделиями — это делает Тайвань. А вот упаковку размером, грубо говоря, больше книжки, делаем в России мы. По такой упаковке мы лучшие в России, это без вопросов. Ещё у нас сильно развиты гальванопластика и 3D-моделирование. Был проект, который мы недавно закрыли — «Современный музей памятников и скульптурных композиций г. Саранска». То есть все памятники сканировали и делали точные копии М1:10. У нас даже был зал, где их выставляли. Экспозиция рассказывала о возникновении, развитии и продолжающихся традициях одного из самых сложных видов искусств — городской монументалистики.
Но когда дубом занялись, нам нужны были помещения, и эту выставку подарили республике. Сейчас она стоит в республиканском краеведческом музее.
— То есть изделия из морёного дуба — не основное, а одно из направлений производства?
— Я вам так скажу: за счёт того, что у нас несколько направлений, мы и работаем. Все рабочие у нас имеют минимум по три специальности, поэтому с одного производства к другому переходят довольно легко. По-другому не выживешь.
— Вы работаете в основном на внутренний рынок?
— А как я на внешний выйду, с чем? С морёным дубом? Но его де-юре нет. Если его нет в общероссийском классификаторе, значит, нет и в таможенной номенклатуре. И кто меня выпустит?
— То есть вы не можете выехать с изделиями из морёного дуба?
— Просто так морёный дуб им не нужен. Сам морёный дуб вывести можно, но нужен дуб с официально подтверждённым возрастом и документами. Без этого он за границей не нужен. Тем более они потом сами его проверяют, насколько верна возрастная датировка.
— А в других странах у морёного дуба есть отдельный статус?
— Не могу сказать обо всех странах. Но, например, в общероссийском классификаторе белорусской продукции морёный дуб присутствует.
— Вы говорите, что у вас уникальное производство, а кого вы рассматриваете в качестве конкурентов?
— Конкуренция всегда есть. Можно ведь купить и подарить условный хрустальный стакан, а можно ручку из морёного дуба. Да, ручка из морёного дуба — уникальная, но с задачей подарка справится и хрустальный стакан.
— Тогда как вы себя позиционируете, в чём ваше преимущество?
— Качество — раз, оригинальность — два и делаем всё в срок — три. Все наши обещания мы стараемся выполнять. И, главное, коллектив!!! Сейчас директорами работают те люди, которые пришли ещё студентами, а потом постепенно поднимались по всем ступенькам. Кто-то начинал, к примеру, шелкографом, потом бригадиром, потом — участок, потом уже направление, а теперь это уже профессионал в своей сфере.
— Оригинальность за счёт чего достигается? У вас свои дизайнеры?
— Да, у нас восемь дизайнеров работают.
— А идеи откуда черпаете, заказчики предлагают, или у вас есть готовые решения?
— Мы много ездим, посещаем выставки. Так что у нас идей много. Даже здание, в котором работаем, построили сами: площадь 2 тыс. м³, и всё, начиная от стен, отделки и кончая выставочными комнатами, сами сделали. Но интересно работать с заказчиками, которые знают чего хотят и предлагают. Они говорят, что хотят, а мы говорим, как можем это сделать. В основном так и работаем.
— Насколько большие партии вы можете выпускать?
— Когда у нас проходил Чемпионат мира по футболу, то делали по 5 тыс. штук. У нас было 4−5 недорогих позиций в пределах тысячи рублей.
— Вы по всей России работаете? И как доставляете?
— Будем так говорить: вот сегодня мы отправили в Благовещенск, а через несколько дней будем отправлять в Магадан.
В основном доставляем транспортными компаниями. У нас своя машина раз в две недели ходит в Москву, да ещё сами возим товары, которые транспортные не берут. Это в основном химия для производства.
— А сеть дистрибуции своя есть?
— Как таковой нет, мы представлены в двух магазинах в Москве, но это немного не то. Там изделия из морёного дуба теряются на фоне других сувениров. Подачи нет. Здесь к нам приходят и получают историю, атмосферу. Человек понимает, что он получает.
— В выставках часто принимаете участие?
— Стараемся участвовать во всех возможных выставках. Это общение, обмен опытом, новые клиенты, конкурсы, в конце концов. А если не участвовать, то и наград никаких не получишь.
— Какие-то особые уникальные технологии производства используете?
— Нет, всё делаем на обычных станках. Никаких суперсекретов нет. Нужно просто любить дело, хорошо его делать, и всё получится.
Август, 2022 г.
Николай Алексеевич Козин
ООО «Ростр»
www.ростр.рф
Публикации о компании «Ростр»:
- Николай Козин: «Своё имя мы несём ответственно». // iapp.ru. Интервью c основателем и председателем совета директоров группы компаний «Ростр» было опубликовано в 2019 г. в журнале «Профессионал РСБ» — № 75 (март) >>>>
- Дубовая палитра веков. Концепция презентационной продукции из морёного дуба >>>
- Общественная Академия Национальной безопасности наградила ООО «РОСТР» >>>
- Сокровище, рождённое рекой и тысячелетиями >>>
- ООО «Ростр» — ежегодный лауреат (с 2014 г.) Премии МАПП «Держава мастеров» для российских производителей бизнес-сувенирной и подарочной продукции.
